Андриянов не ЧелентаноЯ думаю, что актер Евгений Андриянов простит меня за этот каламбур. Уж больно велик был соблазн. А ведь мы оба игроки. Только он меняет роли и образы, а я — слова и буквы…
Перевоплощений было столько, что зацепиться и зависнуть на каком-то одном — это значит застрять на первом же повороте. А собрать в кучу, рассортировать по полочкам и приклеить ярлычки тоже не получается. То один выпрыгивает, как черт из табакерки, то другой — кривляются, страдают, ликуют, обманывают, шаркают подошвами, пылают страстью. . Этот голос с характерной хрипотцой, как у Высоцкого. Э, да они и ликом похожи! Этот практически эталонный облик настоящего мужчины, мачо. Особенно в ковбойском наряде, что красуется на фото театральной галереи. Или в кипельно-белом костюме и франтоватой шляпе. Ну, чем не Челентано? При всем при том у них и амплуа одинаковые. Загибайте пальцы — актер, режиссер, певец, гитарист и красавец-мужчина. У нашего тоже, как у итальянца, ещё с детства кровь не то что играла, а кипела от переизбытка адреналина. Ему бы тоже уже тогда в бочку с виноградом, как герою фильма «Укрощение строптивого». И тут вам никаких пальцев не хватит, чтобы перечислить все увлечения. За бесчисленные проказы, пародии на учителей получал затрещины, и уже в школе его прозвали актером и клоуном. «А ну-ка, артист, марш в угол!». Пророчили цирковую карьеру. И в подсознании высвечивалось — хочу в артисты! И ведь сработало. Но до этого выучился на литейщика и прошел горьковскую дворово-уличную школу первосортного стиляги. Длиннющие волосы, перекрашенные в петушиные цвета, клеши с цепями и приклеенными лампочками, кислотных расцветок галстуки, кепки-аэродромы. В общем, за модой эти ребята не то что следили, а впереди нее бодро и гордо шагали. Прохожие пальцем показывали, комсомол прорабатывал на собраниях, а им все было до фени. Друзья играли на барабане и гитаре, пели, подражая битлам, что-то сами сочиняли. А потом пришла пора идти в армию. И попал наш герой не куда-нибудь, а в Томск-7. И дослужился до старшины и начальника воинского клуба.
Судьба вела нашего героя прямо по курсу. Ему доверили театральную студию в нашем Политехе, как тогда меж собой называли нынешнюю академию. И это уже был другой Женя. Повзрослевший, поумневший, хотя все с той же дивной мечтой служения искусству и фантастических планов. Фортуна улыбнулась. Его позвали в театр музкомедии, где он работал машинистом сцены, монтировщиком, декоратором, где жадно впитывал в себя неповторимый театральный дух. Как попугай, повторял за актерами монологи, а за танцорами — па и па-де-де. И понимал — получается! В общем, дождался -таки своего звездного часа. Скорее, это были минуты и по 3–5 слов, как говорится, в эпизодах. А потом в кукольном театре освободилось место машиниста сцены, и эта брешь мигом была заполнена абрисом великого мечтателя. Немного терпения и поддержка старших — и вот он уже играет зазывалу в своем первом спектакле:
Покупайте все у нас —
Бархат, шелк, шифон, атлас!
Всех фасонов, всех размеров —
Все для знатных кавалеров!
И такое мощное ощущение восторга — «Меня слушают и дети, и взрослые! На меня смотрят! А я — с куклой!» Это была первая презентация Евгения Андриянова. Потом одна за другой пошли эпизодические роли. А когда в театр пришел режиссер Олег Когут, он дал Евгению весомое слово актера, начал вводить его в спектакли и давать большие роли. Женя поступает в Алтайский институт культуры, прилежно учится, познавая школу режиссуры, мастерство актера и одновременно работая в театре. Испытывал колоссальные нагрузки, как говорится, горел и не сгорал. Помимо кукольных ролей, стал играть вживую, его уже знают как интересного драматического актера, а созданные им образы впечатляют даже искушенного зрителя. Сам выступает в роли режиссера-постановщика и ставит детские спектакли: «Машенька и медведь», «Котовасия», «Маленькая фея», «Малыш играет на курае», «Иванушкина дудочка».
О кукле этот доктор кукольных наук может говорить бесконечно. Это со стороны кажется — чего уж там особенного, взял её за ножки-палочки, поводил туда-сюда, сказал или спел за нее без ошибок. Нет, батенька, в кукольном спектакле с тебя порой семь потов сходит. Подержи для примера этак с часок утюг на вытянутой руке. Уже сдаешься? А кукла — это тебе не утюг. В нее ещё собственную душу вложить нужно, жизнь вдохнуть из собственных легких, характер показать, эмоции у зрителя вызвать. А зритель-то не простой! Ребячьи глаза — в них все прочитать можно. Все перипетии сказочных героев, их переживания, чувства, как в зеркале, отражаются на детских лицах. Андриянов — этакий Карабас-Барабас наоборот. Даже в отрицательных ролях он добр, потешен и даже наивен. Евгений глубоко уверен, что злых героев-ужастиков в детских спектаклях априори быть не должно. Нельзя испытывать детскую психику на страхе. В каждом персонаже со знаком минус можно ведь найти и плюсы. Или просто показать его смешным и нелепым — как в классическом примере волка из «Ну, погоди!»
У Андриянова свой барометр времени. «До 25 лет у меня было такое развитие, как у младенца. Я помню каждый свой день, каждое мгновение. Жизнь была настолько интересной, а импульс жизни настолько тягучий, что секунда длилась как минута, а минута — как час. А после 33-х пошел другой ритм. Такое ощущение, что раз — и одним махом четверть века улетела. Куда? Когда? Начинаешь вспоминать. И только отрывки из обрывков…»
Сейчас, когда дети выросли, когда у них уже свои дети, казалось бы, расслабься и получи удовольствие. Но у Евгения такая неизрасходованная обойма желаний, он так переполнен делами и подступами к ним, что времени катастрофически не хватает. Причем, не только на семью и обустройство быта, но порою даже на любимый театр. Мало ему, всеядному. Практически и так днюет и ночует там. Мало, мало часов в сутках. И бегут они почему-то быстрее, чем в юности. Ухватить бы стрелку за хвостик да прокрутить бы назад. Но такое возможно лишь в фантастике. Впрочем, в его профессии тоже — когда из века нынешнего ты прыгаешь во времена Шекспира или Гоголя и чувствуешь себя там вполне комфортно.
Актер по сути процентов на восемьдесят живет не своей жизнью. Какой механизм заводит его и какая пружина толкает его на сцену? У Евгения не было больших ролей, но даже малые и эпизодические он умудряется играть как главные. Для него — главные. На этот момент — главные. Словно каждая из них — первая или последняя игра в жизни. И внутри сидит своя сверхзадача: отдать все по максимуму и сыграть что-то несыгранное. «Прожив столько лет и сыграв столько ролей, я ещё не создал свою галерею героев».
Во сне бывший стиляга, литейщик и нынешний актер Северского Театра для детей и юношества часто видит себя плывущим в глубинах океанских вод. То ли рыба, то ли человек. Амфибия в общем. Наверное, это что-нибудь да значит. Будь я толкователем, я бы рискнула сказать, что он человек водной стихии, свободного полета, широких горизонтов и неизведанных перспектив. Вот так примерно. А ещё ему снится, как он все куда-то бежит, что-то на ходу собирая, волнуясь и явно опаздывая. Ну, тут и без вещих предсказаний ясно — и жить торопится, и чувствовать спешит, переживает за каждый свой шаг, сделанный навстречу зрителю. Валентина Калинина |
